Как в 70-х львовяне создали в центре города республику хиппи и что с ней сейчас

15946

Марина Верещака

share share

В 70-х во Львове, на пятачке между несколькими центральными улицами, существовала Республика Святого Сада. Там собирались львовские хиппи, слушали запрещенную западную рок-музыку, организовывали хиппи-сейшены.

Один из активных участников республики хиппи Алик Олисевич до сих пор живет во Львове и работает осветителем в Оперном театре. Мы поговорили с ним о том, как зародилось движение хиппи в городе, о сопротивлении системе в советские времена, а также о том, что происходит с движением сейчас.

Когда мне было семь, от туберкулеза умерла мама. Она болела с тех пор, как вернулась из лагерей, куда вместе с отцом попала после принудительных работ в Германии. Когда отец повторно женился, я пошел в школу-интернат для «трудных детей». А уже через год сбежал оттуда, оставив за собой подожженный туалет в качестве протеста. Там я каждый раз устраивал истерики, когда раз в месяц приходил парикмахер и стриг всех одинаково.

Длинные волосы стали для меня личным символом.

Я мог по два месяца не бывать дома, зарабатывать на продаже цветов, у меня были деньги от сдачи бутылок. В 10 лет меня поставили на учет в детскую комнату милиции. Тогда же, в 1968 году, от старшего товарища, с которым познакомился в военно-спортивном лагере, где собирали всех трудных подростков на перевоспитание, узнал о движении хиппи.

С 14 лет путешествовал автостопом по Союзу. После того, как в Литве Ромас Каланта [19-летний литовский националист, символ литовского сопротивления 70-х годов – БЖ] совершил акт самосожжения, мы с товарищем поехали в столицу хиппи-движения Каунас, чтобы познакомиться с единомышленниками.

В Вильнюсе нас арестовали и вернули во Львов под охраной начальника поезда. Но бригадир знал, что на вокзале нас ждут, и высадил ранее. И все же нас выследили, и уже тогда я попал под прицел КГБ. И эта поездка в Каунас вдохновила меня вести борьбу за свободу. Woodychild – это моя кличка в хиппи-сообществе.

За рубежом первыми хиппи становилась молодежь 1943-1945 годов рождения. В Украине они помладше, поскольку вся информация просачивалась сквозь железный занавес медленно. И именно из-за советской системы хиппи в Союзе находились в большей оппозиции к власти.

Самый старый представитель этого движения во Львове – Ярослав Яресько и группа «Тихий омут» – стали видимыми в конце 60-х годов.

Собирались неформалы возле Доминиканского собора и на Лычаковском кладбище, подальше от глаз и ушей КГБ.

В 1968 их поставили на учет, исключили из рядов комсомола. А уже в 1970 был большой судебный процесс. Ярослав предоставлял группе радикальные намерения борьбы с системой. Он не только пассивно противостоял внешним видом, а решил бороться, как западные хиппи. Вместе с тем любил атрибутику нацистского плана. С одной стороны, он носил пацифик, а с другой – свастику.

Ярослава посадили на три года за хранение огнестрельного оружия. Я встретился с ним, когда он вышел из тюрьмы, мы пообщались, но было понятно, что он стоит на радикальных позициях, и это немного не о хиппи.

Львовские хиппи нашего поколения создали свою собственную страну, республику «Святой Сад». Она существовала с 1968 по 1982 год. Неформалы встречались в заброшенном саду бывшего монастыря в центре города. Сначала назывались «Республикой недоразвитых башкиров», а потом по имени одного из вдохновителей Сергея «Святого» Мардакова – «Святой Сад».

Это была игра в государственность. Комсомол воспитывал молодежь в духе коммунизма, занимался ею, а неформалы были свободолюбивыми и стремились выйти из-под их опеки. И республика была неким сообществом.

Президентом «Святого Сада» был Илько Лемко [ныне известный львовский историк – БЖ], премьер-министром стал Сергей «Святой» Мардаков.

У нас был свой девиз – «Вино, футбол, рок-н-ролл». Общий девиз для хиппи – это «секс, наркотики и рок-н-ролл», но у нас было не так. Мы могли выпить вина, играли в футбол и слушали много музыки.

Придумали свои лозунги: «Срал пес на КПСС», «Срал пес в красной конюшне» – полная антисоветчина.

Во Львове также была чуть ли не единственная на весь Союз группа мотохиппи, 5-7 мотоциклов, которые ездили по стране.

За длинные волосы и разноцветную одежду могли посадить на 10-15 суток по статье «Хулиганство». В джинсах не пускали ни в клубы, ни на учебу. Могли забрать в психушку, задержать в спецраспределитель и до месяца там держать. Или повезти в кожно-венерологический диспансер закрытого типа на проверку.

У тебя всегда были неприятности со стороны властей. Ехал автостопом и не знал, не посадят ли тебя в тюрьму в другом городе, доедешь ли. Это было нелегко переживать и чувствовать. Они все фиксировали, каждый шаг.

Но интересно, что за нас заступились те же хулиганы, гопники, которым нравилась наша манера сопротивления.

Они уважали нас и также носили длинные волосы в пику комсомола. Был такой случай в 1974-1975 году, как раз вышел хит группы Deep Purple «Smoke on the water». В Голоско, бандитском районе Львова, устроили концерт. В зале собралось 200 человек, мы стали в круг, некоторые сняли рубашки и танцевали. Подъехал комсомольско-партийный отряд на автобусе, увидели, какое мы там безобразие танцуем, и хотели нас повязать. Так их те же гопники начали бить, автобус подожгли, и больше отряды сюда не приезжали.

С 80-х годов я еще занимаюсь правозащитной деятельностью. 20 сентября 1987 мы организовали во Львове первую политическую демонстрацию за гласность, перестройку, свободу и права человека. Это было первое такое мероприятие в Украине. В поддержку вышло 200 львовян. Еще одна акция с требованием прекратить войну в Афганистане прошла 24 октября 1987, через несколько минут после начала нас разогнала милиция.

Тогда, в конце 60-х, во Львове звучали Deep Purple, Led Zeppelin. Пластинки стоили почти как средняя заработная плата – 70 рублей. Их переписывали и распространяли на местной музыкальной барахолке, «Бирже меломанов», на которую периодически совершали облавы. Винилом торговать нельзя было – это считали спекуляцией.

Из Республики «Святого Сада» начинали участники будущих рок-групп «Братья Гадюкины» и «Лесик Band».

Объединяла молодежь также музыка альтернативной группы «Супер Вуйки». Если другие коллективы в Союзе проходили аттестацию, утверждали свои тексты и назывались ВИА [вокально-инструментальный ансамбль – БЖ], то Вуйки были еще теми музыкальными диссидентами. У группы была куча фанатов. На стенах города появлялись надписи «Слава Вуйкам», «Вуйки forever».

Первое выступление состоялось в мае 1975 года в клубе в Лисиничах, на окраине Львова. И еще несколько сейшенов в «Святом Саду». Третий планировали провести на Лычаковском кладбище в день памяти легенды рока Джимми Хендрикса, но из-за репрессий мероприятие сорвалось.

В 1981 музыкальная карьера «Вуйков» закончилась из-за угроз ареста.

В 1982 году в Югославском всемирно известном журнале Dzuboks напечатали мое письмо «От имени хиппи и любителей рок-музыки».

Мне удалось передать его через западных туристов, и так мир узнал, что в Украине тоже есть хиппи, но наше движение считают политическим, а участников арестовывают. Я не побоялся и указал свой адрес, на который стало приходить до 200 писем в день. Почтальон была бедная и все спрашивала, что там мне пишут.

По поводу этого письма меня, конечно, допрашивали в КГБ. Нами занимался капитан Рубцов из 5 отдела КГБ, он обличал диссидентов, неформальную молодежь.

За антисоветскую пропаганду давали 2-3 года тюрьмы. Именно это мне и инкриминировали.

И буквально по цитатам разбирали тот текст, но я прямо ничего не писал, поэтому доказать они ничего не могли.

Проверяли руки – а я не наркоман – это меня спасло. Я всю жизнь работал то монтажником сцены, то натурщиком. С 84-го работаю осветителем в Оперном театре.

«Святой Сад» существовал до 1985, но последние три года там все реже встречались. Зато в 1979 году открылась кофейня «Вірменка», она стала вторым местом собраний единомышленников нашего движения.

Многие львовские хиппи уже отошли, поэтому я собираю фотографии, недавно вышел фотоальбом Peoplesbook-Hippiebook с 450 фотографиями хиппи, начиная с 60-х годов.

У людей сейчас много соблазнов: дорогие автомобили, виллы, деньги. Они как попугаи. Эта погоня убила все человеческое. Но на самом деле нам много не надо.

Возможно, я не в то время родился. Чувствую себя инопланетянином. Большинство моих сверстников умерли или стали ворчливыми стариками. И у них нет той радости познания мира.

Для меня общение и путешествия – вместо наркотиков и алкоголя. И своим образом жизни я, возможно, и снискал уважение и авторитет многих людей, независимо от их взглядов. Все не могут быть одинаковыми, и в этом есть ценность, мы все разные. Главное, чтобы эта разность была хорошей и не агрессивной. Фото: из архива Алика Олисевича. Свои воспоминания Алик изложил в книге «Революция цветов».

Понравилась статья? Поставь реакцию!

Увійдіть, щоб залишити реакцію!

Опубликовано: 22 мая 2018