Контейнеры, уличная еда и подземная парковка: директор “Бессарабки” о будущем рынка
Три года назад на Бессарабке появились первые точки с уличной едой. Заговорили о переустройстве рынка в духе барселонской La Boqueria или Markthalle neun в Берлине. В 2016-м руководство Бессарабки ввело единый стиль вывесок на фасадах, а месяц назад — объявило тендер на разработку проектной документации для масштабной реставрации рынка.
Мы пообщались с директором Бессарабского рынка Николаем Ковальчуком о будущей реставрации и судьбе фуд-корта с точками уличной еды.
Читайте также:
На Бессарабке открылась прошуттерия
– В марте 2015-го ко мне пришел Рудольф Краевский из Vegano Hooligano и предложил создать фуд-корт. Когда он рассказал о своей идее, я, честно, смеялся. Но мы все же сдали им точку. И неожиданно все закрутилось: ребята завели на рынок свою аудиторию, у них была шикарная заполняемость, движение.
Потом появился проект Buterbrod Sumasbrod, дальше — точка с азиатской кухней. Желающих было много. Приходили, например, участники Уличной еды.
Но я всем говорил: ребята, нарисуйте, как вы это видите. Не просто: вот, мы поставили точку с хот-догами и начинаем продавать. А зачем нам еще одни хот-доги?Вот Vegano Hooligano заходили со своей уникальной продукцией. Миша Кацурин зашел с “Вьетнамским приветом” — просто шикарно. Даже директор Премьер палаца ходит сюда обедать постоянно! Или, вот, есть у нас семейная кондитерская Lolya, ее пирожные — это искусство. Я в детстве таких вкусных не ел. Таких бы историй побольше. – Как основатели фуд-точек попадают на Бессарабку? Приходят лично к вам?
– Общались со мной, или с комиссией нашего коммунального предприятия. Если у них есть все документы, все подходило, то какой вопрос? Пожалуйста, заходите.Когда желающих стало слишком много, мы начали проводить внутренние конкурсы. Вывешивали объявления по всему рынку, собирали заявления. Вот приходит человек и говорит: я хочу. Не вопрос — пиши, какая нужна квадратура и чем ты хочешь заниматься. Как только появляется место, я тебя набираю.
Сейчас зайти на Бессарабку с фуд-точкой трудно: их просто негде поставить. Но после реставрации, надеюсь, мы решим эту проблему — половину рынка отдадим под фуд-холл.
– Сейчас рынок заполнен не на 100%, есть свободные места в отделе фруктов, овощей и мяса. Для меня проведение конкурса — это эксперимент, на который я пошел, чтобы убрать все эти предрассудки про теневые схемы на рынке. Мол, для того, чтобы попасть на Бессарабский рынок, нужно...– Занести?
– Да! Вот вы смеетесь, я тоже смеялся. У нас есть старшие контролеры, которые пробивают чеки и занимаются вопросами аренды. Приходят люди, говорят: мы хотим арендовать место. Не вопрос! Есть такие-то места, вот наши тарифы. Хорошо, говорят, мы готовы, а где директор? Им говорят: а зачем вам директор? Нет, говорят, нужно договориться с директором. Приходят эти люди ко мне, и начинается то же самое. Я им говорю: идите, оплачивайте аренду, и вперед! А они спрашивают: и все? Я говорю: да, все, больше ничего не нужно.
– Конечно. Когда есть открытые тарифы с ценником в полторы тысячи в месяц, а арендатор готов заплатить 9 тысяч — я считаю глупо не проводить аукцион. Когда желающие [арендовать места — БЖ] стоят в очереди, в конкурсе есть смысл. Появляется конкуренция, это хорошо для бюджета. Но давайте сначала дождемся подписания договора по купленному лоту.
– Мы еще доделываем проект, поэтому пока не можем детально о нем говорить. Но лично мне очень нравится концепция рынка в Роттердаме: это такой ангар, чем-то похожий на Бессарабку, с двухэтажными фуд-точками.
– Похоже на контейнеры...
— Там внизу бар и кухня, а на втором этаже площадка для посетителей. Все это из легких мобильных конструкций, которые при необходимости можно разобрать. К тому же, они не затрагивают исторические стены рынка.
Мы обсуждали эти конструкции еще с Рудольфом из Vegano Hooligano, хотели, чтобы он был администратором большого фуд-корт проекта. Но в итоге он разошелся с партнером по бизнесу и ушел с рынка.Но мы от идеи не отказались. Конструкции уже даже просчитаны, мы собирались их строить, но в последний момент оказалось, что не у всех точек есть на это деньги. Поэтому пока мы установим первую точку. Скорее всего это будет в зоне, где сейчас овощные ряды — они и так наполовину пустые, так что будем расширять фуд-корт.Еще в планах — вынести ряды с цветами во входную группу, или под стенки: одному арендатору отдадим одну стену, второму — другую. Так освободим центральную часть рынка. Такой вариант мне нравится, не ларьками же все забивать.
– Идея о том, что рынок нужно менять, возникла еще до меня, когда мэром стал Кличко, а директором Департамента промышленности и развития предпринимательства — Максим Кузьменко. Последнему нравился пример рынка в Испании, кажется в Мадриде [скорее всего, речь о Mercado San Miguel — БЖ].
Конкретный проект начали разрабатывать в прошлом году. Привлекали наших специалистов, конкретные команды назвать не могу. А кейс с фуд-кортами нам принесли сами владельцы точек уличной еды. – Будет ли во время реставрации затрагиваться фасад? Стоит ли волноваться по поводу сохранения исторического здания?
– Здание Бессарабки — памятник национального значения. Здесь ничего нельзя трогать. Например, во время проектных работ мы обнаружили в здании специальные линзы. Когда на них попадают солнечные лучи, весь зал заливается светом и освещается искусственным путем.
Еще мы хотим установить на фасаде мемориальную доску меценату Лазарю Бродскому, на деньги которого в 1910-1912 годах был построен рынок. Правда, пока что не можем выйти на его родственников и ждем согласований от Минкульта.
– Архитекторы говорят, что есть возможность построить подземный паркинг: нам можно углубиться на три этажа. Но, скорее всего, мы ограничимся одноэтажной или двухэтажной парковкой, на каждом этаже которой может разместиться около 300 машин. Возможно, будет лифт, опускающий автомобили, или же обычный заезд-выезд.
Сейчас идет процесс согласования, решается вопрос целесообразности. Вот ЦУМ построил паркинг, и что? Один этаж работает, все остальные законсервированы.
– Есть уже понимание, сколько может длиться реставрация и сколько она будет стоить?
– Мы надеемся, что она начнется уже в ближайшее время, но конкретных сроков и бюджет пока назвать не могу. Пока неизвестно и будет ли это реставрация за деньги города, или инвестора. Вот поэтому этот проект такой долгоиграющий.
Поймите, для того, чтобы начать что-то делать, мне нужно было погасить долги. Когда я пришел на должность директора в 2015 году, у рынка было около трех миллионов гривен долга перед бюджетом. Два миллиона мы закрыли во втором квартале 2016 года, а перед этим новым годом — остаток. Потом в десять раз увеличили чистую прибыль. Но есть какой-то потолок, которого ты рано или поздно достигаешь. Помещение заполняется [арендаторами — БЖ], места больше нет, я же не могу вырасти в сторону.
– Что будет сделано в первую очередь? В финплане на 2018 год сказано, например, о планах заменить прилавки.
– В 2018 году мы заменим покрытия прилавков, полочки будут в едином стиле. Уже поменяли покрытие в мясном отделе. Продавцов рыбы выстроим в один ряд. Сделаем нормальный отвод воды. В этом году поменяем холодильники. 
– Полностью рынок будет закрываться только во время ремонта крыши на месяц-два, но это из соображений безопасности.
Конечно, торговцы волнуются, ведь рынок — это их основной доход. Некоторые из них работают здесь по 50 лет (мы шутим, что, на самом деле, со дня основания рынка). У некоторых торговцев здесь по три-пять точек, а после модернизации останется только одна. Но разницы нет, покупатель всегда идет на своего продавца. Это Бессарабка — здесь так исторически сложилось.
Я всегда говорю, что если не хотите изменений — закройте рынок, пусть будет памятником, как в Европе. Картинная галерея, например. Но мы все-таки бюджет города наполняем.
Моя задача — дойти до конца, сделать европейский рынок, сохранив при этом аутентичность.Мы же в Евросоюз идем, а значит, в Киев будет приезжать все больше иностранцев. С другой стороны, один сплошной фуд-холл тут делать тоже нельзя. Бессарабка перестанет быть рынком. Кроме того, фуд-холл сам по себе просто не выживет и через время начнет умирать.Фото: Валерия Ландар
