С начала полномасштабной войны Национальный Музей Революции Достоинства под руководством Игоря Пошивайло начал собирать артефакты и устные свидетельства вторжения.
Также в музее проводят выставки. А в марте 2022 основали инициативу Штаб спасения наследия, которая работает для защиты музеев, библиотек, архивов, научных и культурных институций, археологических памятников.
Мы поговорили с Игорем Пошивайло, гендиректором Музея Майдана, кандидатом исторических наук, этнологом, о том, кто и зачем собирает военные артефакты, а также каким может быть будущий Музей войны.
Сейчас сбором артефактов и устных свидетельств занимаются многие группы музейщиков, историков, коллекционеров, юристов, военных.
Самой результативной из них мне кажется команда Национального музея истории Украины во Второй мировой войне. Это их тема, и они активно работают с ней, о чем свидетельствует множество собранных материалов и их демонстрация на выставках в Украине и за рубежом.
Большую работу в этой сфере ведет также и Музей АТО Днепропетровского исторического музея им. Дмитрия Яворницкого. Активны в документировании Российско-украинской войны также несколько областных краеведческих музеев.
Национальный музей Революции Достоинства (Музей Майдана), основавший Штаб спасения наследия, также собирает артефакты и устные свидетельства в рамках своих полевых экспедиций и устраивает выставки, которые фокусируются не только на военной истории, но и на сопротивлении всей нации.
Среди проектов, построенных на собранных за год полномасштабной войны артефактов, выставки:
Всего Музей Майдана за год взял на учет более тысячи новых экспонатов на тему войны.
Главная цель будущего музея о российско-украинской войне – сохранить инклюзивную память о героической борьбе украинской нации за свободу, достойно почтить ее героев, исцелить народ от травмы войны и обеспечить его несокрушимость и победоносность в защите отечества.
Зачем нужен Музей? Ответ очевиден: Украина находится в состоянии войны уже девять лет. Это попытка рашистского режима кремля продолжить предыдущую политику геноцида украинского народа, ведь наша борьба продолжается, по меньшей мере, несколько веков.
Именно поэтому – память, четкое самоосознание идентичности – национальной и культурной, является мощным и наверняка решающим оружием в этой цивилизационной битве.
Именно во избежание искажения исторической правды и нужен современный музей войны.
Он будет рассказывать не только о военной истории, описывать хронику событий, доносить героическое сопротивление Украины и ее победы, но и сформирует более глубокий контекст этого драматического противостояния цивилизаций.
Музей нужен и для чествования героизма наших воинов, сил обороны, волонтеров, капелланов, медиков, всего сознательного и активного общества. В то же время это должна быть мощная коммуникационная и посттравматическая площадка для военных и ветеранских сообществ, семей погибших и раненых, волонтеров, социально ответственных граждан.
А для внешнего мира Музей войны должен стать первым шагом познания Украины – именно в связи с интересом к этому героическому и мужественному народу, который решительно дал отпор российской агрессии, изменив ход мировой истории.
Впрочем, убежден, что не следует его называть музеем рашизма или российской агрессии, поскольку он не должен увековечить преступников и фокусироваться на них. Это должен быть не музей памяти московитских преступлений, а скорее музей героизма и победоносности украинского народа.
Темы о рашизме, его сущности, происхождении, причинах появления, совершенных преступлениях и наказаниях, конечно же, будут отражены в таком музейном пространстве, впрочем, не следует этому мордору делать памятник.
Одной из главных задач должна быть надежная прививка от «русского мира» его посетителей, а также консолидация общества вокруг защиты государства от внешней агрессии.
Музей может быть в Киеве со статусом национального, представляя тему глобально, а также с филиалами в регионах, освещая локальные особенности войны и чествуя прежде всего местных героев и ветеранов.
Музей войны должен функционировать уже сегодня, активно собирая «по горячим следам» будущие экспонаты, свидетельства и устные истории. Запускать информационные и образовательные программы, устраивать выставочные проекты и становиться площадкой обсуждения и исцеления от травмы, центром волонтерских инициатив, армейского и ветеранского партнерства.
Очевидно, что национальный музей войны должен быть государственной структурой, он может возникнуть «с нуля», и над этим уже работают военные историки. А может быть создан на основе уже существующих музеев войны.
Региональные экспозиции можно развернуть в краеведческих музеях, в частности, их филиалах, основать в важных, символических в этой войне городах, скажем, в Мариуполе, Бахмуте, Соледаре, Северодонецке, Изюме или Купянске.
При этом, конечно, обеспечение таких музеев может быть смешанного типа, благодаря государственно-частному партнерству.
Государство как минимум должно обеспечить надлежащее функционирование (отвести земельный участок, построить помещение, обеспечить профессиональную работу работников, создать современную экспозицию). С течением времени государственные или муниципальные проекты могут перейти на смешанную форму финансирования благодаря грантам и пожертвованиям.
Если центральные или местные власти «пасут задних», то уверен, что появятся и общественные или частные музеи. Кстати, Международная хартия мемориальных музеев именно поэтому призывает страны, правительства и местные сообщества быть ответственными перед музеями сложной и травматической истории, оберегать их коллекции и обеспечить им высшую степень свободы от политических директив.
В мире существует множество музеев войны, самыми популярными среди которых являются музеи Великой войны (т.е. Первой мировой) и Второй мировой войны.
Как считают зарубежные исследователи, большинство традиционных музеев и мемориалов мировых войн оправдывают действия властей и смерть сограждан, освещают погибших обезличенно, не задают в своих экспозициях острых и контраверсионных вопросов.
Избегая острых тем, музеи сложной истории могут прибегать к разным приемам, чтобы отвлечь внимание своих посетителей от неудобных вопросов. К примеру, фокусироваться на технологиях и технике, а не страданиях и жертвах войны, как это происходит в Имперском военном музее в Лондоне.
И напротив, Музей на полях Фландрии в бельгийском городе Ипр фокусируется в своем общем месседже на влиянии войны на жизнь военных и гражданских, промотирует мир и терпимость, представляет прошлое как урок для нынешних и будущих поколений.
Некоторые музеи избегают донесения очевидных истин и выводов, предпочитая рассказывать своим посетителям о глобальных ценностях и проблемах, чем выявлять конкретных виновных в преступлениях и подвергаться геополитическим рискам.
Такими мне показались музеи в Японии, которые освещают события Второй мировой войны, в частности, ядерную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки, или Битву за Окинаву.
Также существуют военные музеи, которые больше фокусируются на истории вооруженных сил, вскользь могут освещать участие своих военных в зарубежных военных миссиях или локальных конфликтах – как Национальный военный музей Нидерландов в городе Сустерберг.
Также глобальную историю войны можно представить важным локальным событием, как, например, в музее Варшавского восстания, самом популярном среди посетителей, прежде всего, молодежи, музее Польши.
Поэтому Украине следует использовать позитивные зарубежные практики и избегать классических ошибок, при этом найдя свои уникальные подходы к представлению этой войны.