В фотопроекте представлены 46 различных историй: людей с инвалидностью, разным цветом кожи, сексуальной ориентацией, мировоззрением, образом жизни, привычками и предпочтениями. Организаторы отмечают, что главная общая черта этих людей — «любовь и принятие».

«Этот фотопроект призван помочь найти людям свою историю от других. Полюбить и принять себя и окружающих. Позволить быть таким, как хочется. Любым», — говорят в «Кураже».

Над проектом работали 4 фотографа: Рома Пашковский, Сергей Сараханов, Дарья Шрамко и Ксения Каргина. БЖ публикует некоторые истории и фото к ним.

Дарья Шрамко говорит, что на фотографиях хотела показать свободу, которая живет внутри людей, несмотря на их возраст, пол, национальность, сексуальность и любую другую особенность.

«В качестве рычага и раскрытия этой темы я выбрала элемент полета», — говорит Дарья.

Аняня

«Папа хотел, чтобы я был врачом. Когда приехал в Украину, на первом курсе института мне постоянно снился сон, как я пою, и там очень много людей, тысячи людей. И я просто решил пойти служить в церкви. Там я пел в хоре, служил 3 года, помогал в университете».

«Мне кажется, это бог хотел, чтобы я пел».

«Я думал, что эту мечту и талант, которые мне дал Бог, он дал, чтобы прикоснуться к людям и дарить им радость».

«Люблю то, что могу дарить людям радость своим пением. О такой жизни я не мог и мечтать, а сейчас живу ею».

Тимур

«По этническому принципу я наполовину кореец. Всегда был с довольно узким разрезом глаз».

«Впоследствии я сам начал это обыгрывать и трансформировать из того, что все считают недостатком — в особенности. Я покупал футбольные майки сборной Японии, сборной Кореи и бегал в них».

«Это развило самоиронию, с ней намного проще относиться к себе не слишком серьезно — это позволяет проще смотреть на другие вещи, что бы ни происходило. Это дает ощущение открытости, свободы».

Яна

«Я живу с ВИЧ с рождения. Я бы не сказала, что это особенность, это обычная часть жизни».

«Это обычное заболевание. Я пью таблетки, я с этим норм живу, это самое малое, что может в жизни быть. Когда ты сам к этому так относишься, тебе на самом деле все равно, как другие реагируют. Дискриминация может происходить, но ты этого не замечаешь, все давно пережито».

«Моя бабушка до сих пор не может мне простить, что я рассказала о ВИЧ всем. Она говорит: Ты думаешь, ты герой? И сама же она получила дискриминацию, не я. Ее в итоге дискриминировали».

«Даже друзья, которые все знают, говорили я тебя боюсь — it's okay, потому что люди не знают. Это просто не твоя, скорее всего, человек и ВИЧ — это проверка на вшивость, защита себя».

Василий

«Мне 70 лет, 11 лет на пенсии. Я по жизни такой, не умею сидеть. Я не домосед. Я все лето хожу в Гидропарк, даже если вода грязная, позагораю, похожу по песочку, поиграю в футбол. А потом иду на танцы, они в среду, субботу, воскресенье, с 16 до 20 и танцую».

«Я всю жизнь проработал, за всю жизнь только 4 месяца не работал, а так — изо дня в день, всю жизнь. Думаю, пора себе уделить внимание, заниматься тем любимым делом, которое нравится — танцы, фото, съемки. Сам снимаю всю жизнь, с собой всегда фотоаппарат ношу».

«Я всю жизнь такой — четкий, пунктуальный, быстрый. Если не получать удовольствие, то зачем ходить на ту работу, которая не нравится? Лучше найти удовлетворяющую».
В проекте Сергея Сараханова полурепортажные пленочные снимки.

«Этот проект о том, что каждая история, которую мы рассказываем, очень важна».

Ростислав

«Я стал SMM-щиком, чтобы работать удаленно и никому ничего не рассказывать. Но до сих пор иногда клиенты, с которыми я переписывался, когда видят меня вживую, очень удивляются. Говорят: а по фейсбуку не скажешь, что у тебя ДЦП».

«Возможно, если бы не диагноз, я бы ни к чему не стремился. Жил бы, как все».

«Я критичен по отношению к себе. Но я очень много работаю, зарабатываю на семью, которую очень люблю, умею развеселить жену и дочь, есть друзья, играю с ними в футбол и баскетбол».

Лада и Юна

«Необычное, неизвестное всегда пугает людей. Поэтому с момента замужества наших родителей, семья подвергалась унижениям, моральным издевательствам и дискриминации. Мама пыталась опекать нас от грубости, вселяла в нас уверенность и веру в свою красоту, неповторимость и оригинальность».

«Благодаря ее мудрости, мы почти не обижались на все, что звучало в наш адрес. Нас называли обезьянами, черномазыми или черножопыми и пели песню »Ая-яй-я убили негра«. Мама вспоминает, как мы наносили крем для рук на все тело в надежде, что кожа станет белой».

«Дискриминация научила нас защищаться, бороться за свои права и быть внимательными к другим людям».

«Многие удивляются нашей сестринской любви и крепкой дружбе. Мы действительно ценим друг друга и оберегаем. Каждая из нас полностью уверена в сестре. Мы всегда — поддержка друг для друга».

Морж

«Я жил в Севастополе, не в самом культурном районе, и меня постоянно пытались побить или обидеть из-за моего панк-рокерства. Но мне повезло, у меня подвешенный язык, и получалось всех уговаривать».

«Моя мама, чтобы понять, как это — сделала себе маленькую татуировку, и с тех пор у нее единственное требование ко мне — набивать в салоне, а не где-то в ненадежном месте».

«Первую татуировку на теле сделал в 18, а на лице — когда определился с карьерой и понял, что это никак не повлияет на мое будущее».

Мама Татьяна и сын Владимир (14 лет, синдром Дауна, тетрапарез, эпилепсия)

«Долгое время я была убеждена, что могу со всем справиться сама. Это мой ребенок, моя судьба, моя история. Появлялись люди, которые хотели мне помочь, а я от них закрывалась. Володя научил меня принимать помощь».

«Перед операцией на сердце, когда Вове было 4 месяца, ко мне в больнице подошла женщина и сказала: этот ребенок тебе мир покажет. Я подумала: куда я с ним поеду?! А потом поняла, что не тот мир. И мне он действительно показал то, чего я без него не заметила бы».

«В одном троллейбусе перед тобой закрыли дверь, а в другом — дали яблоко. Просто подошли и сказали: хочу, чтобы у вас все было хорошо. И стоишь себе, улыбаешься. Просто так».
Фотограф Роман Пашковский выбрал особый стиль подачи, где показал, что дети и их родители — единое целое.

«Дети с инвалидностью на все 100 процентов зависят от родителей, это их зона выживания и любви. С момента рождения и до последнего вздоха. Обнаженный вид героев дает возможность понять, насколько дети уязвимы и насколько нуждаются в безопасности».

Мама Мария и сын Алексей (17 лет, аутизм)

«Я полностью изменилась. Когда узнала о диагнозе, начала тратить все время на Лешу и работу. Перестала сильно реагировать на мнение окружающих».

«Такие люди, как Леша, изменят мир к лучшему. Их отзывчивость, нежность, любовь очень честные и открытые. Если Леша проявляет чувства, он проявляет их искренне. Он никогда не врет. Рядом с ним я очень счастливый человек. У меня нет ощущения, что я что-то не доработала. Все, что я хочу делать, я делаю вместе с ним».

Мама Олеся и сын Матвей (12 лет, атрофия зрительных нервов, аутизм, умственная отсталость)

«В роддоме мне предложили отказаться от Матвея, сказали, что я молодая и рожу себе еще нормального. Потом, когда мы попытались социализироваться, оказалось, что для него нет ни места в саду, ни специальной школы. Затем я просто перестала обращать на все это внимание и занимаюсь социализацией сама».

«Была точка невозврата, когда Матвей впал в кому и мог из нее не выйти. Меня тогда очень попустило — расхотелось его лечить, кому-то доказывать, жить по нормам. Я поняла, что у нас с ним нет будущего — есть только здесь и сейчас».

Мама Ольга, папа Владимир и сын Богдан (26 лет, ДЦП)

«Богдан показал нам совсем другой мир. В этом мире главные ценности: здоровье, терпение и доброжелательность ко всем».

«Богдан в нашей семье — самый выносливый, терпеливый и мудрый. Он общается по скайпу с ребятами на тележке, часто дает им какие-то советы и вытягивает из депрессий. Он для них — психолог. А еще у Богдана много терпения и много времени — он за 3 ночи смог починить компьютер, за который не брались мастера».

Мама Татьяна и сын Иван (21 год, аутизм)

«Нам пришлось прилагать много усилий в школе, чтобы Ваня продолжал учиться. Каждый год он должен был проходить комиссию, которая решает, переводить ли ребенка в следующий класс. После первой комиссии Ваня от волнения облысел».

«Любому человеку приходится переживать трудности. Я благодарна судьбе за то, кто я сегодня и где. Сейчас я директор центра социальной реабилитации и психотерапевт, а тогда была бухгалтером».

«Ваня очень хороший. В нем бесконечное количество тепла. Также он очень чистоплотный».
Фотограф Ксения Каргина воссоздала свое понимание слова «любой».

«Я фотографирую всех героев вместе и по отдельности, чтобы потом изобразить из фотографий коллажи, где части одного человека будут частями другого. Это символически означает »возможность чувствовать переживания другого человека как свои«, будто бы как часть своего тела».

Альберт

«Для меня важно быть хорошим человеком, а не следить за тем, как я говорю. Я такой, какой я есть».

«Я понял, что несмотря на популярность и занятость, надо оставаться собой. Помогать своим близким и друзьям. Не играть никаких ролей. И никого не слушать».

«Я на самом деле довольно грустный человек, а ирония не дает мне расслабиться».«Уже 19 лет, каждый день, если я выхожу на улицу без шапки, хотя бы один человек спросит, как я так классно покрасился. Бабушки вслед кричат: ох и ребята растут — окрашиваются, как девушки. В школе меня дразнили, задирались, дали мне прозвище кефирчик».

«Я никогда не жаловался родителям, что меня обижают, поэтому они и не объясняли мне мою особенность. Когда появился интернет, начал искать истории других, подписываться на каналы альбиносов, принял себя, и теперь я звезда любой вечеринки или мероприятия».

«Сейчас я принимаю и люблю всего себя. Раньше такого не было, а теперь я себе нравлюсь».

"Звездный Кураж Базар" пройдет 25-26 мая на ВДНГ.

Читайте чаще